Друзья твердят: "Все средства хороши,
чтобы спасти от злобы и напасти
хоть часть Трагедии, хоть часть души..."
А кто сказал, что я делюсь на части?
И как мне скрыть - наполовину - страсть,
чтоб страстью быть она не перестала?
Как мне отдать на зов народа часть,
когда и жизни слишком мало?
Нет, если боль, то вся душа болит,
а радость - вся пред всеми пламенеет.
И ей не страх открытой быть велит -
ее свобода, та, что всех сильнее.
Я так хочу, так верю, так люблю.
Не смейте проявлять ко мне участья.
Я гибели своей не уступлю
за ваше принудительное счастье.