Специализируется «Волчок» на современной художественной литературе для младшего и среднего школьного возраста. В списке авторов Мария Ботева, Дарья Варденбург, Станислав Востоков, Эдуард Веркин, Нина Дашевская, Катерина Мурашова, Илга Понорницкая. Издавали и классику XX века: Нэнси Фармер, Уолтера де ла Мара. Красочные обложки заметны издалека. Недавно попались подряд две книжки, которые приобрели просто из-за обложек, почувствовали, что за ними невероятные, сказочные истории. Первое впечатление впоследствии подтвердилось!
Ларису Романовскую неустанно рекламирую в сообществе и вне его, при любом удобном случае. И «Сиблинги», и «Удалить эту запись» -- глубокие читательские впечатления, хотя, казалось бы, не совсем по возрасту. Захватывали с первых страниц. «Кандидаты на вылет», напротив, разворачивались медленно, степенно, не спеша... Хотя конфликт был ясен с самого начала: в отборном, гимназическом классе три кандидата на вылет. Точнее, два кандидата и одна кандидатка. И на поверку получается, что не приветствуются в почтенном учебном заведении не столько сами учащиеся, сколько их родители. Все три семьи неуловимо отличаются от большинства. У Тани Кароль, совершенно трагической героини (и я до конца ждала трагической развязки), отец попал под следствие, причём по политической статье. У Ивана Лисицы мама пережила в детстве травлю и подозревает, что её несложившиеся школьные отношения отозвались и на Ване, одарённом, очень любимом и невезучем мальчике с трудностями в общении.
Как всегда в повестях Романовской, у каждого и каждой своя правда.Разве что грозная классная руководительница высится над мирком класса, воплощая центропупие. В современной школьной прозе немало довольно устрашающих учителей, и всё же Евгения Ивановна среди них чемпионка. Ну чему, скажите, чему подрастающее поколение может научить такая вот Угрюм-Бурчеева с органчиком в голове?! А ещё словесница:
— Так. Лисица, ты забыл, какой вопрос я задавала, опять растёкся мыслью по древу. Так. Оставь в покое своего Станиславского! У нас Чехов, помнишь? Чехов, «Хамелеон». Это не пьеса, это рассказ. Где тут Станиславский? Лисица у нас, как всегда, начал про Фому, а закончил про Ерёму.
— Евгения Ивановна, это контаминация!..
— Так. Лисица, успокойся уже. Кто готов ответить нормально, по существу? Кирилл, ты можешь? Отлично. Третья парта, успокоились! Так, шестой «В», пока не забыла, мне надо отметить…
За Ваню невольно порадуешься, что он кандидат на вылет. К своему филфаку он придёт из какого угодно учебного заведения, ну, судьба такая, филфака не миновать. И ещё увидит небо в алмазах по Чехову и Станиславскому. А когда невыносимая «Евгеша», заявляет его маме: Вы бы лучше за сыном следили. Его никто не любит у нас, и зашуганная, забитая Аня, сама учившаяся у «Евгеши», отрешённо кивает, даже не оправдываясь -- вечная отщепенка, мать отщепенца, тянет встрять на страницы и веско сказать:
— Так. (тоже умею такать, это ума палаты не требует) Дети ходят в школу — зачем? Чтобы их там любили? Отнюдь, чтобы учиться. Получать образование. Академические способности имеются? Имеются. Вот и пусть реализовывает. Поверьте, есть что реализовывать. Школа — это всего лишь школа, не надо вречать ей полномочия этакой сортировочной шляпы или праотца Ноя, отделяющего чистых от нечистых.
Или, как гораздо короче и язвительнее процитировала одна второстепенная героиня, Моню не надо нюхать, Моню надо учить.
Читать можно здесь: http://kniguru.info/korotkiy-spisok-dvenadtsatogo-sezona/kandidatyi-na-vyilet-larisa-romanovskaya
Сюжет «Тайны лесной поляны» Майи Тобоевой тоже развивается в двух мирах: сухом, схоластическом учебном и мягком, приветливом домашнем.
Сайылык — это дом, амбар, хотон [летнее жильё], обнесённые не забором, как дачи городских, а изгородью из жердей. Прошлым летом у нас неделю гостила Вероникина подруга Тамара. Она раньше ни разу не бывала в деревне и такой изгороди ни разу в глаза не видала. Подошла к ней в первый день и спрашивает: «Где калитка?» Я удивилась: «Нет здесь калитки». Тут удивилась она: «Перелезать через неё, что ли? Высоко же». Да зачем перелезать, когда можно спокойно пролезть между двумя жердями. Мы пролезли, а Тома сказала: «Тот, кто это придумал, воров не боялся». Но изгородь не от воров, а от коров.
Да, мягкий мир, заботливый, бабушкин и дедушкин, но он полнится трудной работой: косить, продираясь через комаров и гнус, пасти непослушную корову, собирать ягоду... Якутия край суровый. Тайны там чаще всего страшные. Но не спешите думать об абаасы, злом духе лесов и кладбищ. Абаасы тут ни при чём. Иногда люди сами себе абаасы.
Из сочинения Светы Готовцевой:
Однажды в начале зимы им поручили вывезти с фермы мёрзлый навоз – балбах, а вместе с навозом – тела двух доярок, умерших от голода. Одна из них была совсем молодая, ее звали Татыйык, Татьяна. До войны она была первой красавицей наслега, но тут он её не узнал: вместо девушки лежала высохшая старуха, только косы были чёрные.
Земля уже застыла, и выдолбить в ней могилу старому и малому было не под силу, и они просто скатили мертвых доярок в овраг, но потом Никус сказал: «Не годится бедняжек так оставлять, люди ведь. Давай хоть балбахом закидаем».
Даже через много лет дедушка плакал, когда говорил, что больше всего боялся, как бы мёрзлый ком балбаха не угодил Татыйык в лицо, ведь когда-то она была красивая…
Трудности начинаются, когда события домашнего мира приходится переводить на язык мира школьного. Пересказывая то, что рассказывали дедушки и бабушки о мобилизации, якутском голоде 1940-1943 годов, дети сталкиваются — впервые в жизни — с цензурой. Одна из девочек, Кэрэчэнэ Гуляева, описывая, как увозили на фронт, подмечает, что женщины разных национальностей и скорбели по разному. Якутки, у которых нет обычая плакать на людях, удерживались от слёз из последних сил, а русские метались взад-вперёд – кто по колено в воде, кто по пояс – и протягивая руки вслед пароходу, страшно выли... Неумолимая Акулина Кириковна тут же с исправлениями А ведь словесница (опять словесница, да что же такое!). Должна бы знать устойчивое выражение выть, как по покойнику.
А ты, Гуляева, показывала своё сообщение маме, или она опять у тебя в командировку уехала? Показывала? И почему же она тогда не заменила слово «выли» на «плакали»?.. Комиссия в школу придёт.
И что же класс? Отказывается редактировать. Еже писах — писах. Хорошее подрастает поколение.
Читать можно здесь: https://sakhalitera.ru/polyarnaya_zvezda/polyarnaya_zvezda_2018_09.pdf