fem_books

Большинство уважаемых сообщниц знакомы с понятием «менсплейнинг» или (Шишков, прости!), мужеобъяснение. Казалось бы, этот краткий и ёмкий термин существовал всегда. Но исследовательницы языка относят его появление к 2008 году. Слово mansplaining зародилось в Живом Журнале, в комментариях и обсуждениях статьи под названием «Мужчины учат меня жить» [Men Explain Things to Me]. В лёгкой, остроумной форме писательница Ребекка Солнит [Rebecca Solnit] повествовала, как один комичный и неприятный случай на вечеринке (гость решил пересказать ей её же собственную книгу, не догадываясь об авторстве: «вот вам бы стоило почитать!») навёл её на нерадостные обобщения.В наши дни эссе Солнит называют краеугольным камнем современного феминизма, а в 2014 году сборник её статей «Мужчины учат меня жить» стал в США бестселлером. Очень приятно в эти праздничные дни видеть на прилавке русское издание сборника [АСТ, серия «Женский голос» 2021]. Жалко только, тексты такие маленькие и компактные. Хотелось бы не один праздничный вечер 8 марта провести, с толком и с расстановкой изучая новую книгу, но и ещё хотя бы неделю. А между тем, никаких сверхъестественных прозрений Ребекка Солнит публике не предлагает. Просто статистика насильственных преступлений. Просто подробности некоторых неприятных судебных дел. Просто случаи из жизни. Чтобы справиться со сексуальным насилием на кампусе, в университете, где училась Солнит, стали запрещать студенткам выходить вечером и ночью из корпусов...

Предыдущий пост о книге: https://fem-books.livejournal.com/804534.html



А вот издательство Livebook преподнесло нам на Международный женский день подарок под названием «Нахалки. Десять выдающихся интеллектуалок XX века: как они изменили мир» [Sharp: The Women Who Made an Art of Having an Opinion]. Кто они, эти нахалки? Оставим за скобками размышления, насколько совпадающие понятия нахальство и sharpness -- кому удалось сделать искусство из наличия и выражения собственного мнения? Канадская критикесса и журналистка Мишель Дин [Michelle Dean] перечисляет десять имён: Дороти Паркер, Ребекка Уэст, Ханна Арендт, Мэри Маккарти, Сюзан Сонтаг, Полин Кейл, Джоан Дидион, Нора Эфрон, Рената Адлер и Дженет Малькольм. То есть список по преимуществу американский, высше- и среднеклассовый и стопроцентно белый. На что, будьте уверены, госпоже Дин уже попеняли и подосадовали, что неплохо бы смотрелся отдельный очерк о Зоре Нил Херстон, например. Или, если уж на то пошло, об Опре Уинфри. Значит ли тенденциозный подбор имён, что критиковать, язвить,  быть хлёсткой, умной, остроумной,  допускалось только тем женщинам, что имели определённый габитус, достигли определённого социального положения? Мишель Дин уклончива, она не говорит ни да, ни нет, однако не устаёт подчёркивать, насколько тесна вершина критического Олимпа. Маккарти, встретив на вечере Сьюзен Сонтаг, тогда начинающую очеркистку, изысканно завела беседу:
– Мы незнакомы, но приходилось слышать, что вы – это новая я...
А Нора Эфрон в колледже так и сформулировала свою мечту: хочу стать новой Дороти Паркер. Золотым и очень острым пером, откликающимся на любые новости. Мне показалось, что Ханна Арендт не очень-то на месте в списке журналисток и критикесс. Философиские труды остаются на века, обращённые к чтению и перечтению, к осмыслению и переосмыслению, а статьи, очерки, эссе, афоризмы погружаются в Лету библиотечного отдела периодики вместе с событиями, которые вызвали их к жизни. И это несправедливо! Мишель Дин сама полемична и открыта полемике, но, мне кажется, она делает большое дело: напоминает современной аудитории о властительницах дум, которые творили десятилетия назад. Их слово отзывается и сегодня...