"История женщин-философов" - исследовательский проект, основанный профессоркой философии Государственного университета Кливленда Мэри Эллен Уэйт. Одним из источников вдохновения для нее послужила книга Жиля Менажа "Historia Mulierum Philosopharum" (1690), а другим - инсталляция Джуди Чикаго "Званый ужин". Заинтересовавшись историей женской философии, Мэри Эллен Уэйт сперва собиралась написать статью, но вскоре обнаружила, что материалов наберется на книгу, и не на одну. К проекту подключились также и другие исследовательницы, в итоге вышло четыре тома "Истории женщин-философов", первый, посвященный античности - в 1987 году.
Первые разделы посвящены женщинам, принадлежавшим к пифагорейской школе. Это учение процветало и было популярным с конца VI века до н.э. до II-III веков н.э. Различают "ранних" пифагорейцев, современников и современниц Пифагора, "поздних" пифагорейцев - IV-III веков до н.э., и неопифагорейцев, начиная с I века до н.э.
Говоря о женщинах пифагорейской школы, Уэйт указывает на некоторые отличия их философии от мужской: "В то время как мужчины, философствуя об этике, были склонны создавать идеальные теории для применения в идеальных государствах или идеальных мирах, пифагорейки были озабочены применениями этой широкораспространненой этической теории к повседневной жизни. Они занимались почти исключительно анализом того, как можно применять нормативный принцип гармонии к проживанию повседневности."
Уэйт также отмечает: "За исключением пифагореек, мы обнаружили мало различий в том, как мужчины и женщины занимались философией. И те, и другие, интересовались этикой, метафизикой, космологией, эпистемологией и другими областями философского исследования."
Уэйт также отмечает: "За исключением пифагореек, мы обнаружили мало различий в том, как мужчины и женщины занимались философией. И те, и другие, интересовались этикой, метафизикой, космологией, эпистемологией и другими областями философского исследования."
Фемистоклея (Темистоклея)
Диоген Лаэртский в «О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов» (III век до н. э.) цитирует утврерждение Аристоксена (IV век до н. э.): «Аристоксен говорит, что Пифагор получил большую часть своих моральных доктрин от дельфийской жрицы Темистоклеи».
Более ничего неизвестно об этой женщине, которая была наставницей Пифагора.
Феано (Теано)
Феано Кротонская, дочь аристократа и орфика Бронтина, была ученицей, а затем женой Пифагора. Сохранился фрагмент ее труда "О добродетели", также ряд ее апофегм (афоризмов) цитирует византийский компилятор Стобей.
Более ничего неизвестно об этой женщине, которая была наставницей Пифагора.
Феано (Теано)
Феано Кротонская, дочь аристократа и орфика Бронтина, была ученицей, а затем женой Пифагора. Сохранился фрагмент ее труда "О добродетели", также ряд ее апофегм (афоризмов) цитирует византийский компилятор Стобей.
"Я узнала, что многие из греков верят, будто Пифагор говорил, что все вещи порождены числом. <...> Но он не говорил, что все вещи порождены числом; скорее, в соответствии с числом – поскольку порядок в первичном смысле состоит в числе и через участие в порядке первое, и второе, и остальные последующие присваиваются вещам, которые мы подсчитываем."
Исходя из этой цитаты, сам Аристотель не вполне правильно понимал пифагорейскую философию - излагая ее он писал примерно то, что опровергает Феано. Она объясняет, что Пифагор не имел в виду, что "вещи" произошли от числа; скорее, что между числами и объектами можно провести аналогию.
Одна из апофегм Феано касается бессмертия души - реинкарнация была важной частью учения пифагорейцев, так как только за счет нее возможна справедливость: зло будет наказано если не в этом воплощении, то в следующем:
"Если душа не бессмертна, тогда жизнь воистину праздник для злодеев, которые умирают, прожив свою жизнь столь беззаконно."
Одна из апофегм Феано касается бессмертия души - реинкарнация была важной частью учения пифагорейцев, так как только за счет нее возможна справедливость: зло будет наказано если не в этом воплощении, то в следующем:
"Если душа не бессмертна, тогда жизнь воистину праздник для злодеев, которые умирают, прожив свою жизнь столь беззаконно."
Другие ее афоризмы касаются вопросов брака, целомудрия и женской добродетели. Например, на вопрос, когда женщина вновь становится "чиста" после полового акта, Феано ответила: если со своим мужем, то женщина как была, так и осталась чиста; если же нет, то чистой ей уже не стать. В целом, взгляды пифагореек на брак были вполне традиционными для своей эпохи - секс вне брака осуждался, но супружеские отношения не "оскверняли" женщину.
Аригнота, Дамо и Мийя, вероятно, были дочерьми Феано и Пифагора и входили в круг ранних пифагорейских философов.
Ямвлих упоминает некие "записки Пифагора, адресованные им своей дочери Дамо, сестре Телавга". "Эти записки, как сообщают, после смерти Дамо были переданы Битале, ее дочери, и Телавгу, сыну Пифагора, который по достижении совершеннолетия стал мужем Биталы."
Аригноте также, возможно, принадлежат некоторые афоризмы.
Что касается Мийи, от нее осталось письмо, адресованное некой Филлис по, казалось бы, прозаическому поводу: Филлис недавно родила и Мийя дает ей советы по уходу за ребенком и выбору кормилицы.
Мэри Эллен Уэйт рассказывала, что, когда она упомянула одному из своих коллег-мужчин о пифагорейках, он ответил что-то вроде: "Да, были такие, но разве они не писали о домоводстве?" (Почему-то никто не умаляет философию того же Руссо на том основании, что он много писал о воспитании детей...)
Как уже было сказано, женщины, принадлежавшие к пифагорейской школе, не отвергали предписанные им гендерные роли, но стремились воплотить философские принципы в рамках отведенных им ролей жен и матерей. И в этом письме Мийя как раз настаивает на важности умеренности - одной из главных пифагорейских добродетелей - в воспитании ребенка, поскольку "природа стремится к подходящему, а не к чрезмерному".
Аригнота, Дамо и Мийя, вероятно, были дочерьми Феано и Пифагора и входили в круг ранних пифагорейских философов.
Ямвлих упоминает некие "записки Пифагора, адресованные им своей дочери Дамо, сестре Телавга". "Эти записки, как сообщают, после смерти Дамо были переданы Битале, ее дочери, и Телавгу, сыну Пифагора, который по достижении совершеннолетия стал мужем Биталы."
Аригноте также, возможно, принадлежат некоторые афоризмы.
Что касается Мийи, от нее осталось письмо, адресованное некой Филлис по, казалось бы, прозаическому поводу: Филлис недавно родила и Мийя дает ей советы по уходу за ребенком и выбору кормилицы.
Мэри Эллен Уэйт рассказывала, что, когда она упомянула одному из своих коллег-мужчин о пифагорейках, он ответил что-то вроде: "Да, были такие, но разве они не писали о домоводстве?" (Почему-то никто не умаляет философию того же Руссо на том основании, что он много писал о воспитании детей...)
Как уже было сказано, женщины, принадлежавшие к пифагорейской школе, не отвергали предписанные им гендерные роли, но стремились воплотить философские принципы в рамках отведенных им ролей жен и матерей. И в этом письме Мийя как раз настаивает на важности умеренности - одной из главных пифагорейских добродетелей - в воспитании ребенка, поскольку "природа стремится к подходящему, а не к чрезмерному".