Вера Агеева (род. 30 июля 1958 года) - украинская литературоведка и литературная критикесса.
В статье "Жіночий простір: Феміністичний дискурс українського модернізму" ("Женское пространство: феминистский дискурс украинского модернизма") речь идет о "расширении параметров "женского пространства" в литературе модернизма, о выходе женщины за рамки преимущественно частных, домашних пространственных координат. В творчестве Леси Украинки, О.Кобылянской, Л.Старицкой-Черняховской, И.Вильде рассматриваются проблемы табуированных локусов, противопоставления интерьера и экстерьера, снятия в литературе модернизма традиционной иерархии "мужского" и "женского" топосов."
Переведу несколько цитат:
"Людмила Старицкая-Черняховская, авторка одной из "наиболее идеологических" украинских эмансипационных драм "Крылья" (1913), явственно противопоставляет (не без влияния ибсеновского "Кукольного дома") интерьер, удушливый и порабощающий, враждебный женщине, которая стремится к какой-либо творческой самореализации, то внутреннее, домашнее, частное пространство, где безраздельно властвует старосветская матрона, хранительница домашнего очага, - и, с другой стороны, освобождающий "экстерьер", "холодное пространство жизни", которое может закалить и возвысить женщину, дать ей шанс для наивысших достижений. История талантливой писательницы, которая попыталаь объединить традиционные материнские и супружеские обязанности с творчеством, - это история трагического поражения и осознания несовместимости "кукольного дома" и творческой мастерской. Проблемы "новой семьи" обсуждаются в пьесе страстно. Неприкосновенность семейного очага, которое представляется единственным "верным счастьем женщины", здесь защищает лишь пожилая матрона Мария Александровна. Представители младшего поколения, напротив, уже знают, что семейный очаг не лечит раны, а "лишь бередит их": "С той минуты, когда он впервые запылал, - раб вошел в мир и этим рабом стала женщина, ибо тот, кто ходил на охоту, привыкал к смелости и приобретал храбрость, а тот, кто приносил хворост, привыкал лишь гнуть спину". "Гнездышка строятся из мусора" - и женщину уничтожает служение этому недостойному идолу. Тюрьма может быть отвратительной, а может стать и заманчивой - "из такого приветливого дома не захочется и вырваться". Единственный выбор для женщины - отречься от этого узкого пространства ради широкого мира и свободы. Однако, "свобода" здесь еще очерчена довольно абстрактно. В своем доме главная героиня "Крыльев" писательница Лина совсем не имеет, если воспользоваться выражением Вирджинии Вулф, "собственного пространства", места, недоступного для бытовых мелочей. "Если женщина решила писать, - замечала В.Вулф, - она должна была это делать в общей гостиной. И, как потом горько сетовала мисс Найтингейл, «у женщины и получаса нет... которые она может назвать своими», ее постоянно отвлекали. Творческое уединение героини "Крыльев" (хотя она, более счастливая, чем ее предшественницы, уже пишет не в общей гостиной, а в собственном кабинете) прерывают то настойчивые просьбы и прихоти мужа, то жалобы прислуги, то светские визиты нежеланных гостей..."
Жаль, что эту драму невозможно найти в сети - в наиболее полное собрание сочинений писательницы она не вошла...
А вот Кобылянская рассматривает эту проблему иначе:
"Героинь Ольги Кобылянской отличает то, что они никогда не противопоставляют удушливый интерьер и манящую свободу необжитого женщинами широкого мира. В этом внешнем мире они хотят не подвергаться лишениям изнурительного противостояния неблагоприятным обстоятельствам, а обустроить собственное бытийное пространство, не отрекаясь от уюта родного дома, который защитит от невзгод борьбы со стихиями и бурями."
Любопытно, как это коррелирует с жизненными обстоятельствами писательниц: Людмила Старицкая-Черняховская, как и героиня "Крыльев, была женой и матерью, а Ольга Кобылянская прожила всю жизнь незамужней...