Pawlikowska-Jasnorzewska, 1893, Краков — 1945, Манчестер — польская поэтесса.
Сохранилось не так много сведений о её биографии и творчестве. Трудно найти её книги, потому что их, кажется, просто нет. Её стихи иногда оказываются в сборниках, но этого так мало! Хотя в 2012 году произошло одно яркое событие — вышла Антология польской поэзии в двух томах на польском и русском языках, где были опубликованы и её стихи.
На русский язык ее переводила Ахматова.
Как схожа ты с Самофракийской Никой,
Любовь отвергнутая и глухая!
Ты вслед бежишь с такой же страстью дикой,
Обрубленные руки простирая.
***
Бумажный кораблик — он плыть не умеет,
и с морем шумящим сражаться не смеет.
Но стоит на солнце ему обсушиться, —
воздушный корабль с ним уже не сравнится!
***
Плащ мне подай — ветер дождь принёс…
Моя безмятежность, где ты?
Это не дождь. Просто капли слёз
с чьей-то дальней планеты.
***
Со мной было счастье, какое не снилось,
я с кем-то весь мир обнимала.
Всё, что осталось — удачный снимок.
Это ничтожно мало.
Отчего ж обо мне опасения?
Жизнь бурна и мерзка окончательно,
только разве нужен сирене
круг спасательный?
***
В безмолвном, безлюдном, поблёкшем саду
у розы расцветшей стою.
Одни созерцаем мы с ней красоту:
я — розы, она — мою!
***
Из моря седого выходит
Юноша в блеске влаги,
Наготу свою подавая,
Как на блюде из Копенгагена.
***
Богемским стёклышком волны светятся,
шепча, что моря бояться не стоит,
а оно — точь-в-точь половинка месяца:
такое же страшное и голубое...
***
Берег, в бледном вечернем свете
лиловеющий, полускорбя,
и парус, опирающийся о ветер,
как моя мысль — о тебя.
***
Смерть Кариатиды
Каська, мрамор наш польский
Брызжет лазурью,
А голова создана для веселого солнца,
Ей же велели терпеть на себе
Безобразье балконца.
Нагроможденье мещанского дома,
Сварливого ада...
Легче балкон удержать,
Чем свое распаленное сердце!
Мрамор слабел и слабел
И рухнул, подточен любовью...
Метлы посмели дотронуться!
Над Кариатидою - Касей
Вслух издевались ступеньки,
Когда она вязла в грязи
Всеми забытая.
. . . . . . . . . . . . . . .
Больница
Касю принявшая,
Белой была и огромной,
Бьется в горячке
Тело богини вчерашней,
И погибает она со словами служанки всегдашней:
"В погреб уже опускаюсь...
За углем...
Темно мне..."
***
Идиот - пернатый -
Глуп до неприличья,
Маковкой головка,
Пестрая каемка -
Враг кота заклятый,
Пять своих яичек
Сохраняет ловко,
В них - глупцы-потомки!
Прижимаясь к ветке
Боком рыже-синим,
В спор ввязался едкий
Со вторым кретином,
И поет, поет он
Глупости без счета.
***
Подсолнечник
Дорастаем до твоих познаний,
До высокой мудрости твоей.
О цветок, примером взявший солнце!
Темные тугие семена
Издавна нам хором предвещали
Солнечное темное ядро.
А корона желтых лепестков -
Фотосферу.
Дикое дыханье корней
Густо обволакивает стебель.
Или, может быть, это запах солнца,
Что ты предвкушаешь?..
***
Вот светлый нимб: галактики сиянье.
Песнь соловья - со звездами слиянье,
Прочь от земли стремящаяся трасса...
В жасмине - шелест.
Кошка серой масти
Мечтает:
"Распевающее мясо
Даст знак сйечас - где на него напасть мне".
***
Расцветают. Молча громоздятся
На решетку сада, на шпалеры...
Пленники? Статисты? Декорации?
Так легко их прославлять без меры.
Но цветком быть...
***
Небо в черном гневе,
Толпы туч. Рокот.
Счастливы деревья!
Вышуметься могут!