Своих родителей Марш описывает как "неимущих", но, что характерно, образование ей дали хорошее. После колледжа будущая писательница профессионально изучала живопись и несколько лет имела своё дело в области дизайна интерьеров. Но настоящей любовью Нейо Марш был театр. В юности подвизавшись как актриса, в сороковые она прославилась на всю страну в режиссёрской ипостаси. Любимым драматургом Нейо Марш был Шекспир. И сцену, и закулисье она знала досконально, часто рассказывая о них на страницах своих книг.
Личная жизнь Марш таинственна и покрыта туманом. Её жених погиб на фронте в 1915 году, и, оплакав его, она приняла решение отказаться от брака и провести жизнь в одиночестве. Вместе с тем встречаются намёки, что она поддерживала лесбийский союз с подругой, Сильвией Фокс. Стопроцентных подтверждений тому не находится.
С 1934 по 1985 год -- год смерти писательницы -- из-под её пера вышло тридцать два детектива, объединённых общим героем: Родериком Алленом, выпускником Оксфорда, ветераном Первой мировой и просто джентльменом сыскной профессии. Нейо Марш упоминают в числе четырёх королев классического детектива наряду с Агатой Кристи, Дороти Сэйерс и Марджори Аллингем. В 90-е годы вовсю публиковали романы Марш в русских переводах, позиционируя их в "ироническом" жанре, наряду с прозой Иоанны Хмелевской. Я тогда прочла несколько и осталась крайне недовольна: ну, это ж не похоже на пани Иоанну. А и не должно быть похоже! Это другой жанр, диктующий другую манеру повествования. Нет, Марш не чужда иронии, даже прямому сарказму и сатире -- но юмористическая составляющая для неё никогда не выступает на первый план. Основное место занимает раскрытие преступления и тем самым -- восстановление справедливости.
Действие романа Colour Scheme, странно переведённого как "Заклятие древних маори", происходит на новозеландском курорте. Где-то далеко гремит Вторая мировая война, а здесь, в уединении, курятся гейзеры и бурлят целебные источники. В этот райский -- а точнее, адский, везде воняет серой -- уголок наведывается известный британский актёр, замученный болями в спине и подагрой. Визит знаменитости вносит суматожу и в размеренную жизнь здравницы, и в обманчивую тишину маорийской деревни неподалёку...
При всей экзотичности места действия, маори у Нейо Марш не кровожадные чудовища а-ля Жюль Верн и не романтические герои. Старейшина Руа Те-Каху отчасти играет в "благородного дикаря", понимая, какое впечатление это производит на наивных пакеха -- но по факту понимает и то, что он и его "подданные" уже живут жизнью мира, а не жизнью деревеньки. И Шекспира маори ценят, потому что всё это в их цивилизации было вчера и бывает сегодня -- и страстные признания в любви, и напыщенная похвала вождей, сочетающаяся с безудержным принижением противника, и победный клич, и стон поражения, и бессильные проклятия короля Лира, оплакивающего былое могущество. "Мы эту землю топчем, а они из неё растут" -- бросает один из героев.
Итак, В понедельник днём, тринадцатого января доктор Джеймс Акрингтон добрался до Гарпун-клуба в наипресквернейшем расположении духа,готовый метать громы и молнии. Казалось, все вокруг просто сговорились, чтобы довести его до белого каления. Начать с того, что он дурно спал. После склоки с сестрой, вспыхнувшей по какому-то совершенно пустяковому поводу — сначала они с ней повздорили, не сойдясь во мнении насчёт целебной ценности грязевых ванн, а потом вконец разругались из-за того, как правильно зажаривать глазунью. Попросив ежедневную газету за прошлый четверг, доктор Акрингтон услышал в ответ, что в неё завернули какую-то снедь для пикника мистера Мориса Квестинга. Юная племянница доктора, Барбара, уличённая в этом злодеянии, выслушав справедливое обвинение доктора, разразилась своим обычным идиотским смехом, после чего принесла газету, заляпанную тухлым жиром и насквозь провонявшую луком. Гневно сотрясая перед носом негодницы изувеченной газетой, доктор Акрингтон пребольно стукнулся копчиком о край стола. Скрежеща зубами от боли и охваченный слепой яростью, он прохромал в свою комнату, разделся, принял душ, закутался в банный халат и, припадая на ногу, как подстреленная птица, гневно проковылял к самому горячему целебному источнику. И что же — там уже восседал (чтоб его черти разорвали!) мистер Морис Квестинг, нежа свои омерзительные чресла в пузырьках газа, тучами вздымавшихся на поверхность. При виде доктора мистер Квестинг нахально расхохотался и заявил, что собирается торчать в источнике ещё целых двадцать минут. Более того, негодяй посмел указать доктору Акрингтону на соседние источники, куда менее горячие, но зато пустующие. Доктор Акрингтон, с трудом балансируя на затвердевшем иссиня-сизом глинистом берегу источника, в самых отборных и изощрённых выражениях высказал всё, что думает по поводу такой наглости, но его голый противник в ответ только гнусненько хихикал. Кипя от злости, доктор Акрингтон вернулся к себе, оделся и, не найдя, на ком излить свой справедливый гнев, взгромоздился в машину и, нещадно пришпоривая металлического скакуна, погнал его вверх по крутому косогору к дороге на Гарпун. Позади себя злой, как все черти преисподней, доктор оставил атмосферу, вполне под стать своему настроению, ибо воздух курорта Ваи-ата-тапу всегда был насыщен удушливыми серными парами. Далее по ссылке: https://royallib.com/read/marsh_nayo/zaklyatie_drevnih_maori.html#0
