felix_mencat её прорекламировала. Во время гражданской войны Ханан аль-Шейх, до этого всю жизнь прожившая в родном Ливане, уехала в Саудовскую Аравию, но так и не смогла адаптироваться к тамошним порядкам. "Женщины" словно бы подводят итоги определённому жизненному этапу. По-арабски роман был издан в 1989 году, по-английски, в переводе Кэтрин Кобэм - в 1992-ом. При этом современно и актуально на редкость, но читалось долго, трудно. Недавно вышедшая на русском языке "Тысяча ночей и еще одна" читается, как мёд льётся в кувшин, а "Женщины" -- о, это было как камни ворочать. Полное ощущение, что я вместо одной одолела четыре книги о четырёх героинях. Не всегда я им симпатизировала, а уж понимала и того реже, но знакомство запомнится надолго.Итак, в центре нашего повествования молодая ливанка Суха, приехавшая с мужем и сыном работать в Саудовской Аравии по контракту. Ливан в нашем сознании не ассоциируется с женскими правами, но писательница настойчиво и очень убедительно доказывает: дескать, сёстры, у нас на родине был ещё марципанчик. Количество мелочных, унизительных ограничений, с которыми сталкивается героиня, в какой-то момент начинает зашкаливать, и никакого выхода, кроме бегства, она не видит. Муж... а что муж? его жизнь не изменилась. Он по-прежнему ходит на работу, общается с кем захочет, развлекается. В его представлении жена слишком погрязла в эмоциях, надо просто потерпеть. Ещё три годика. О, если б это было правдой! Нет, Суха не эмоциональна. Она, простите за дурной каламбур, суха. Семейные свары, крики, топанье ногами чужды её рациональной натуре, неестественны, а главное, ни к чему не ведут. И на горизонте возникает Нур, настоящая джинния из арабских сказок: красивая, баснословно богатая и не отягощённая этическими соображениями.
История Нур стала для меня испытанием. Да, богатые люди -- особые люди. Всё было с младых ногтей: пиры, наряды, ручные газели, дуэньи, прихлебательницы, с тринадцати лет собственный дом, личный автомобиль с шофером, прислуга... Поплачешь любимому папочке, как хочется познакомиться, допустим, с рок-звездой, и на следующей неделе звезда с тобой за столом сидит. Только воли нет, и вся жизнь проходит в погоне за волей или, скорее, внешними атрибутами воли. Нур вспоминает из детства: как любимая кошка, затисканная до посинения, от неё пряталась. Девочка мучительно тосковала о прикосновении нежной шёрстки, искала, рыдала, досадовала, злилась, а когда находила, уже преобладал гнев, и маленькая хозяйка задавала любимице жестокую трёпку... Сейчас то же самое, только в роли кошки "обожаемая подруга".
Кажется невероятным, что саудовскую золотую клетку можно выбрать добровольно. Однако вот перед нами Сюзанн, образованная американка, мать четверых детей, доказывающая словом и делом, что легко оказаться созависимой даже не от любовника, а от целой культуры. Куда мне возвращаться: на диван к телевизору, сериальчики глядеть? -- бравирует Сюзанн. -- В Штатах я одна из легионов домохозяек с избыточным весом, а здесь белокожая принцесса-синеглазка. Покажу руку из-под абайи: все мужчины млеют. Скажу "добрый день" по-арабски: аудитория в отпаде. И вы спрашиваете, почему я не еду домой?
Про кого я готова была читать бесконечно, так это про Тамр. В двадцать с небольшим за её спиной два неудачных брака, два развода, долгая борьба за сына. Зубами она выгрызает себе образование, работу, бизнес, готова драться и/или себя голодом заморить за то, что та же Сюзанн имеет попросту по праву рождения. А почтенная матушка Тамр, Тадж аль-Арус, была подарена своим отцом высокопоставленному правителю. Родители жили при средневековье, а дочери достался 21 век! Эр-Рияд -- город контрастов... В общем, прекрасная вещь, рекомендую.
Предыдущие посты о Ханан аль-Шейх: http://fem-books.livejournal.com/62262.html
https://fem-books.livejournal.com/1459106.html