Так начинается автобиография одной из самых известных писательниц Литвы, чей портрет до недавнего времени был размещён даже на денежных знаках. Горькая ирония судьбы — бедность преследовала Юлию Бенюшавичюте долгие десятки лет.Третья из четырёх дочерей в семействе безземельных дворян, она родилась в 1845 году и ещё застала крепостное право. За дружбу с крепостными девочками и общение на литовском («жемайтском») языке ей сурово пеняли родители, великими усилиями обеспечившие способной дочке начальное образование на польском языке. Юлия поступила в няньки, через год вышла замуж за ловчего по имени Лауринас Жимантас, бывшего крепостного. Человек он был хотя и толковый, но совершенно неграмотный. И вот тридцать лет семья Жимантасов трудилась на земле, без особых, надо заметить, успехов. Воспитывали пятерых детей. Старшего, Казимира, отец «отчего-то невзлюбил» и систематически избивал. Казис сбежал в Америку. Вечерами мать семейства при коптилочке, на грифельной доске царапала свои первые рассказы. На бумагу переписывался только парадный чистовик. Бумаги не хватало. Родные беззлобно посмеивались над чудачествами Юлии Жимантене. Муж, тот вообще возмущался — нет чтобы, мол, занялась шитьём.
Но был один сосед, друг семьи, по имени Повилас Вишинскис. Литературный критик и прозаик с дарованием, он видел свою обязанность в поиске и развитии талантов Литвы. Вишинскис не смеялся. А однажды взял рассказик-другой почитать. Продираясь, заметьте, через орфографические ошибки и корявый почерк. Потом подсказал, что поправить. Потом привёз литовских книг, которые тогда печатались в основном за границей. И наконец — организовал публикацию новеллы «Сватовство» в Литовском календаре на 1895 год. Псевдоним «Жемайте» [Žemaitė], т. е. жительница Жемайтии, был придуман тогда же. Дебютантке шёл сорок девятый год...
Юлия Жимантене, можно сказать, проснулась знаменитой. Вокруг её имени возник ажиотаж, и я должна признаться, что я этот ажиотаж понимаю. На первый взгляд — банальные бытовые сценки: женитьба, поминки, осенний вечер в большой крестьянской семье, делёжка наследства, скандал, церковный праздник... И вдруг вы понимаете, что вы уже частично «там». В Жемайтии XIX века, нищей, гордой, тёмной и работящей. В центре очередной склоки, свадебного кутежа, шествия к святыне и так далее. Чутьё к живой речи у Жемайте непередаваемое; юмор никогда не переходит в пошлые хаханьки, сатира в дидактику, кошмар в чернуху, а благодать в слащавость. Я прочла огромный том пятисотстраничный и начала заново, чтобы вновь окунуться в это пение имён: Оняле, Марците, Лявике, Бугумиле. И никакого любования нищетой и темнотой! Между прочим, Жемайте деятельно участвовала в женском движении, была делегаткой на женском съезде в Петербурге (1908 год). То есть тексты ещё и профеминистские.
После смерти мужа Жемайте вернулась к нелёгкому хлебу экономки; с работой ей оказвыали помощь небезразличные литераторы. В 1914 году писательницу пригласили к себе Андрюс и Александра Булат, уникальная семья, про которую надо отдельный том ЖЗЛ. Андрюс (Андрей) Булат — юрист, культуртрегер, революционер, депутат II и III думы. Александра Степанова-Булотене — переводчица, впервые представившая рассказы Жемайте на русском языке. Писательница участвовала в работе комитета помощи беженцам, который возглавлял Булат, в 1916-1917 годах совершила турне по США и Канаде, собирая деньги для поддержки мирного населения, пострадавшего от войны. В Чикаго она встретилась с сыном Казимиром, о котором до тех пор не имела вестей.
Возвращение Жемайте на родину не было счастливым. Засилье клерикалов в правительстве глубоко тревожило её, советский путь как альтернатива, понятно, не воспринимался. «Вернулась я в Литву, а Литвы не нашла,» – писала Жемайте сыну. Она умерла в доме Булатов в Мариямполе, в 1921 году. Через три года Александра и Андрюс Булат подготовят к печати собрание сочинений на литовском языке. Через двадцать лет — будут расстреляны нацистами в Понарском лесу.
Из прочитанных рассказов Жемайте хочется выделить следующие:
«Сноха» - биография крестьянки, которая активно не нравилась свёкру и свекрови. Жила-была женщина, сама виновата.
«Шабры» - в оригинале называется Bičiulai, "бичулисы". Форма общественных отношений, когда двух семей общие пчёлы. Бичулисы совместно открывают ульи. Это целый ритуал, во время которого нельзя сквернословить и глупо шутить. Но у одного из бичуляй прямо болезнь де ля Туретта, он не может не сквернословить...
«Как ты мне, так и я тебе» - хроника превращения обычного человека в стукача. Жуткая вещь, ничего сверхъестественного, но на ночь лучше не читать.
«Лентяйка» - этюд нравов и характеров, очень суфражистского содержания.
«На богомолье в Шидлаву» - очерк одного из важнейших религиозных мероприятий страны — паломничества к чудотворной статуе Девы Марии. Смешно до слёз, с массой подробностей и тонких намёков на не самые тонкие обстоятельства.
«Жертвы святому Юргису» - сдаётся мне, мой любимый фильм «Праздник святого Йоргена» был снят с оглядкой на эту новеллу... Вообще антиклерикальных произведений у Жемайте немало, один фельетон так и называется «Вредное влияние ксёндзов».
«Преступница» - сельский детектив: на кладбище обнаружен мёртвый младенец. Ужасная в своей обиходности история.
«Трясина» - девушка выходит замуж за одного, а ждёт ребёнка от другого. Как видно, обычная ситуация для крестьянства, но героине от того не легче.
Читать два рассказа в переводе А. Булотене: http://az.lib.ru/z/zhemajte_j/