Сейчас Юдит Шалански со своей партнёршей живёт в Берлине, оформляет книжную серию о естествознании, пишет и сама. Оказывается, в Германии существует премия за самую красивую книгу. Юдит Шалански получала эту награду дважды: в 2009 за "Карманный атлас дальних островов", психоделичный цикл фантастических очерков, и в 2012 - за "Шею жирафа", роман воспитания, написанный от лица воспитательницы. Итак, слово предоставляется Инге Ломарк, пятидесятилетней учительнице биологии и физкультуры в обыкновенной средней школе бывшего ГДР:
Она знает их всех. Узнала сразу же. Таких учеников у нее было предостаточно, целые классы, из года в год. Пусть ее думают, что они особенные. Сюрпризов не бывает. Только состав меняется. Ну, кто вступает в игру на этот раз? Достаточно одного взгляда на схему рассадки. Наименование – это всё. Каждый организм имеет имя и фамилию. Вид. Род. Отряд. Класс. Но для начала можно просто запомнить имена.
Всё было бы проще и прозаичнее, если бы фрау Ломарк хотя бы ненавидела своих учеников. Нет, совсем нет. Она к ним искренне равнодушна. Нет, школьники (да и коллеги) интересуют её, но в той же степени, в какой натуралиста вооружённого сачком и морилкой, интересуют бабочки и жуки. Тот коллекцию собирает, а Инга оттачивает сухое, злобное остроумие да изливает яд в пустоту. И никакой эмоции вовне, Боже упаси, никаких повышений голоса и призывов к дисциплине, к совести, к порядочности. Нет никакой совести, одни сплошные законы эволюции и прочий социальный дарвинизм.
Тем временем школьники окружили Эллен. Кевин – предводитель стаи. Толстяк широко ухмыляется, рад поучаствовать. Они немного потолкали ее туда-сюда, отобрали у нее ободок для волос. Вообще-то они уже переросли такие детские шалости. Все это от скуки. Она настолько глупа, что повелась и теперь бегает за ними. Ободок падает в грязь. Эллен наклоняется за ним. Кевин толкает ее. Где же автобус? Если это не закончится, ей придется вмешаться. Эллен захныкала, закрыла глаза и закинула голову назад. Рефлекс жерлянки. Но у человека нет механизма торможения агрессии.
Инга кичится безупречным профессионализмом, но три дня, которые мы будем слушать её монолог, - последние перед её увольнением. В классе произойдёт ЧП насильственного свойства, и на педсовете за биологичку не вступится никто.
При этом книга великолепно красива, оформлена тонкими изящными гравюрами: медузы, насекомые, гербарии... жираф в разрезе. Именно он, согласно Ламарку, почти-однофамильцу фрау Ломарк, усердно тянул шею и стал ценным членом экосистемы. О нём Инга скажет прощальные слова классу, забыв упомянуть, что великий французский естествоиспытатель ошибался. Не так делается эволюция, совсем не так...
