После окончания гимназии, где Бригитта увлекалась сценическими постановками, она поступила в Высшую театральную школу в Веймаре, но прошло совсем немного времени, и она перешла в... педагогический институт. Какое-то время даже работала в родном городе учительницей начальных классов, параллельно посещая кружок молодых писателей. В 1959 году на химзаводе в Биттерфельде произошёл судьбоносный писательский съезд... нет, я не спятила. Писательский съезд произошёл на химзаводе и постановил, что искусство должно быть ближе к народу, а посему "художникам слова и кисти" надлежит трудиться в промышленности. Именовалась эта концепция "биттерфельдский путь". На долгие годы она стала программой развития искусства в ГДР. Одной из первых на призыв Биттерфельда откликнулась Райман. Её пунктом назначения стал завод по переработке бурого угля в Хойерсверде. Это территориально Лаузиц, где живут лужицкие сербы, они же венды, они же венны. Лужицкие легенды знакомы нам по произведениям Отфрида Пройслера ("Крабат", "Маленький водяной"). С учётом насильственной германизации, особенно жестокой при Гитлере, и неудавшейся попытки в 1946 году выйти из состава Германии напряжённость в регионе была существенная. Из-за разработки угольных копей сербские деревни разрушались десятками, и бывшие крестьяне ехали в город, устраиваться на заводы. Бригитта Райман работала в цеху, руководила "кружком пишущих рабочих" и сама в 1961 году выпустила в свет "Прибытие в будни" - скромную повесть о трёх таких заводских новобранках. Целое направление восточногерманской литературы по этому заглавию называется "литература прибытия" [Ankunftsliteratur].
Самым известным произведением Райман считается её роман "Франциска Линкерханд": о судьбе молодой выпускницы архитетурного института, которую распределили в глубокую провинцию. С первых страниц гремят выстрелы - это сосед стреляет в жену и малышей, а затем убивает себя, чтобы не попасться русским войскам. Девочке Френцхен суждено обнаружить их мёртвые тела. Эта сцена меня так по стенке размазала, что словно бы глохну от залпов и всё последующее воспринимаю этим оглохшим ухом. Но надо понимать, что я читала вариант, дважды стерилизованный цензурой - сперва гэдээровской, а потом советской. В 1998 году в Германии издали неотцензуренный вариант "Франциски Линкерханд", а также двухтомные дневники Райман; так вышла своего рода сенсация. Влиятельный критик Райх-Раницкий восторгался: "Никогда я не читал немецкой книги о женщине, где стремление к любви было бы показано с таким чувством и интенсивностью". Стремление к любви, но - любовь ли? Вот парадокс: Франциска далеко не идеал, не святая, она целеустремлённая и искренняя труженица, каких немало. Но мужчины, сколько-нибудь сравнимого с нею в человеческом смысле, вокруг нет. Поскреби её первого мужа Вольфганга, красавца-спортсмена-пролетария - и получишь карикатурного бюргера, смешного в своей напыщенности. Придуманная влюблённость в шефа тает под напором реальности, и самым симпатичным кажется весёлый эпикуреец Язваук, называющий себя потомком вендских королей. Живёт как дышит, ест, спит, занимается сексом, ни о чём не думает. Думать скучно. Бен... Влюблённая Франциска возвела его на пьедестал, конечно, а на деле очередной агрессор с замашками психологического садиста. Возможно, героиня видит в нём старшего брата, своеобразные, почти инцестные отношения с которым описаны в первых главах. Но факт остаётся фактом - любая девушка с фабрики и даже пьяная через два дня на третий нервнобольная маргиналка Гертруда ближе Франциске духовно, чем все эти замечательные типы. Нет ли здесь автобиографического влияния? Сама писательница четыре раза выходила замуж...
Бригитта Райман работала над романом десять лет, и всё-таки последняя глава осталась незаконченной. На сороковом году жизни, после двух операций писательница умерла в Берлине от рака груди.