fem_books

Что важнее: то, что сказано, то, когда, кем и как сказано, или то, когда и кем услышано? От чего зависит эта пресловутая услышанность: от содержания сообщений или от статуса говорящих? Речь – это способность воздействовать на ситуацию.

Речь – это власть.

Власть, которой можно наделить и можно лишить. Вспоминаются и Элиза Дулитл, обретающая общественное положение вместе с королевским английским, и барышня-крестьянка: что начал первым долгом делать Алексей, чтобы поднять до себя мнимую Акулину? Правильно. Учить грамоте.

Труд Торил Мой посвящен тому, как женщины распорядились своей речью. Довольно узкая и, по большому счёту, любопытная только специалистам тема – женская литературная критика – настоящее зеркало общественных отношений века минувшего. А начать приходится с того, что великие философы прошлого, от Аристотеля до Бердяева, многообразно изощрялись на тему проклятой загадки женской сущности, по естественным причинам не имея ни малейшего опыта быть женщиной. Не у меня одной в процессе изучения «О вечно бабьем в русской душе» возникало чувство, что биолог в белом халате описывает переживания лабораторных мышей. И вдруг мышь обретает голос и заявляет: «Профессор, всё иначе!»
Понимаете, в чём дело? Профессор мыши не поверит. Он - профессор. Она – мышь.

«Сексуальная/текстуальная политика» - это искромётное, захватывающее повествование о том, как объекты исследования стали субъектами. Какую храбрость надо иметь, чтобы выползти из клетки и оспорить господ профессоров. Какие предубеждения приходится преодолевать ежеминутно. Очень понравился пример с двумя рецензиями одного и того же критика на творчество датской поэтессы Сесил Бодкер. Имя Сесил могут носить и мужчины и женщины, поэтому очерк №1 был написан про мужчину-поэта, а на второй раз критика «просветили». Стихи одного и того же качества. Между оценками разница колоссальная.

Поскольку имя Сесил в датском языке гендерно нейтрально, критик в своем обзоре первого сборника стихов (1955) традиционно предположил, что имеет дело с поэтом-мужчиной. Его восторженная рецензия изобилует глаголами действия и содержит относительно мало прилагательных, те же, которые он использует, окрашены исключительно позитивно: «радостный», «энергичный», «богатый» и так далее. Годом спустя тот же критик рецензировал второй сборник Сесил Бодкер. К этому времени он уже знал, что имеет дело с автором-женщиной, и, хотя продолжал относиться к ее поэзии с теплым сочувствием, словарь его похвалы подвергся любопытным изменениям: теперь поэзия Сесил Бодкер стала не более чем «симпатичной», в тексте встречается в три раза больше прилагательных, характер которых принципиально изменился («прелестный», «здоровый», «приземленный»). Критик начинает проявлять излишнее пристрастие к вводным смягчающим конструкциям («неким образом», «своего рода», "возможно»), ни одна из которых не появлялась в первой рецензии. Более того, такие прилагательные, как «маленький» или «небольшой», неожиданно заняли центральную позицию в дискурсе критика, тогда как в «мужском» варианте появились всего один раз.

И так во всём. Я исследователь, ты мышь. Я Тарзан, ты Джейн. Мы - умы, а вы - увы. Стереотипизация – это палка о двух концах. У нас на факультете вот ходила фраза «Женщина-психолог – не психолог, мужчина-психолог – не мужчина». И вертись, как хочешь.

Торил Мой пишет о себе так: Я говорю как женщина, занимающая весьма шаткое положение в мужском профессиональном мире. Я также говорю как норвежка, преподающая французскую литературу в Англии, как чужая и для Франции, и для англоязычного мира… Разумеется, любая маргинальность относительна: я говорю и как белая европейка, получившая традиционное западное образование. Это, оказывается, очень важно – понимать, как кто ты говоришь. Осознавать своё место в обществе и не бояться с него говорить. Даже когда старейшины прикажут замолкнуть, чтобы твою идею повторил кто-то другой, более уважаемый.

Мудрые цитаты:

• Эксперты ООН подсчитали, что базовые потребности мирового населения в пище, питьевой воде, образовании и медицинском обеспечении можно покрыть путем взимания менее чем 4% сбора с накопленного богатства 225 наибольших состояний [мира] (Ramonet, 1). Выходит, люди, которые более всего способны помочь умирающим детям, — не интеллектуалы, а владельцы этих 225 состояний. Будучи интеллектуалами, мы можем распространять эту информацию.


• На майских баррикадах [1968 года в Париже] женщины сражались плечом к плечу с мужчинами, но обнаружили, что в придачу к этому товарищи мужчины все так же рассчитывают на их сексуальные, секретарские и кулинарные услуги.


• ...теория, пытающаяся определить некоторых женщин как «настоящих», а остальных — как «отклонения», «неженственных» и «мужеподобных», обречена на провал.


• Наша речь — даже самый страстный политический призыв к оружию — никогда не имеет другого оправдания, кроме нашего собственного желания говорить.


• ...то, что кажется маргинальным с одной позиции, может выглядеть гнетуще центральным с другой (абсолютная маргинальность недостижима)..


• Одним словом, значение жестов меняется в зависимости от того, используют их женщины или мужчины; независимо от того, что делают женщины, их поведение может истолковываться как символизирующее более низкий статус.(Цитируется по: Cheris Kramer, Barrie Thorne, and Nancy Henley. Do women and men use language in different ways? 1978 год).


• ...их [французских феминисток] теория все же создавала у непосвященных впечатление элитарности. Это касается и замысловатых каламбуров Элен Сиксу, и раздражающей страсти Люс Иригарэ к греческому алфавиту, и обескураживающей привычки Юлии Кристевой ссылаться на всех подряд от св. Бернара до Фихте и Арто в одном предложении. Неудивительно, что читатель порой раздражается, сталкиваясь со столь бескомпромиссным интеллектуализмом.


• Обращаться к свободе других — значит рисковать встретить их отпор.


• Могу ли я найти оправдание тому, что делаю? Насколько хорошо я это делаю? Достаточно ли у меня способностей и навыков, чтобы делать что-то другое? Могу ли я обрести их в достаточной мере? В качестве кого я здесь полезней: посредственной партизанки или первоклассной писательницы?


• Безусловно, ответный удар угнетателю — действие справедливое, хотя можно задаться вопросом о том, насколько далеко допустимо зайти, используя его же оружие.


• ...несмотря на то, что Шекспир никогда в своей жизни не ощущал себя сумасшедшим и не оказывался голым в степи, для многих «Король Лир» все равно остается вполне «достоверным» произведением.


• ...Корнийон упоминает, что значительная часть жизни современной американской женщины тратится на бритье ног и удаление волос с различных частей тела. Она справедливо подчеркивает унизительность и деспотичность требования со стороны мужчин, чтобы женщины были хорошо выбриты, но затем приводит свой главный литературный аргумент: «И все же, несмотря на то, что рабское бритье ног имеет непосредственное отношение к жизни практически каждой женщины, я ни разу не встречала литературной героини, которая бы брила или выщипывала волосы» (117).
  Возможно, Корнийон и была права — подстригание ногтей на ногах и выбрасывание гигиенических прокладок как литературные сюжеты, похоже, также игнорируются, но ее протест базируется на весьма сомнительном представлении о том, что искусство может и должно со всей точностью и достоверностью отображать жизнь.


• ..было показано, что сходная речь женщин и мужчин воспринимается и оценивается по-разному (например, [одно и то же речевое поведение оценивается] как проявление «гнева» у мальчиков и «страха» у девочек). (Цитируется по: Cheris Kramer, Barrie Thorne, and Nancy Henley. Do women and men use language in different ways? 1978 год).


• ...если бы половое различие в языке и обнаружилось, оно всегда может (и будет) использоваться против нас, в основном для доказательства того, что та или иная неприятная деятельность «от природы свойственна» женщинам и чужеродна мужчинам.


• Таким образом, мы не можем утверждать, что способны полностью осознавать собственную позицию. Именно по этой причине те предубеждения, которые человек способен сознательно сформулировать, скорее всего, являются наименее важными.

Скачать можно здесь.