Книга юнгианки Симоны Мацлиах-Ханох посвящена депрессии у женщин. В поисках выхода она обращается к сказочным сюжетам, связанным с "обратимой смертью" героинь - к сказкам о Красной Шапочке, Белоснежке и различных "спящих красавицах"."Те из нас, кто мыслит категориями современного западного общества и относит болезнь, депрессию или потерянность к явлениям однозначно отрицательным, которых следует избегать и предотвращать, будут сильно удивлены, когда убедятся, сколько героинь сказок и легенд, на которых основана наша культура, абсолютно осознанно обрекают себя на исчезновение (временное), на муки ада, на обратимую смерть. Сразу замечу, что эта тяга к небытию (и возвращению из него) не является исключительно женским уделом, но мужчины и женщины умирают и рождаются заново совершенно по-разному; я обязательно остановлюсь на этом подробнее. Прежде чем мы продолжим, я хочу еще раз подчеркнуть, что эта книга касается в основном депрессии, наблюдающейся исключительно у женщин, поэтому она и написана мной от лица женщины: я часто использую обороты «мы, женщины» или «у нас, у женщин», а не обобщенные «мы» и «у нас», так как пишу оттуда, изнутри, где душа и плоть неразделимы."
Обращается она и к реальным историям женщин, многократно цитируя Адриенну Рич, Сильвию Плат, Симону де Бовуар. Не обходит вниманием и вопрос о том, как на депрессию влияют реальные жизненные условия женщин, в том числе, давление патриархального мира:
"Депрессия в том виде, в котором она существует последние несколько тысяч лет, зачастую служит средством защиты или способом бегства от навязанной нам патриархальным обществом (обычно не без помощи наших спутников жизни) роли жены, матери, жрицы любви, внемлющего уха, надежной опоры, громоотвода и т. д."
Весьма разумно, с учетом того, что депрессия действительно больше распространена у женщин, и эта диспропорция, вряд ли случайная, наводит на мысль, что и здесь торчат уши гендера.
Вообще ее взгляд на депрессию довольно интересен:
"Я рассматриваю депрессию как своего рода благотворную регрессию, как убежище, в стенах которого можно укрыться, подобно улитке, прячущейся в раковине. И там, в недрах временного небытия, отпустить поводья жизненной колесницы, чтобы дать возможность затянуться той самой душевной трещине, которая и послужила входными воротами для депрессии. Ну а что касается потери управления, то остается надеяться на внутреннее свойство, называемое интуицией, которое, как верный конь, не даст нашей душе сбиться с пути и найдет потерянную нами дорогу домой."
Я думаю, для страдающих от депрессии будет интересно прочитать эту книгу, глядишь, что-нибудь и отзовется. Не могу сказать, что у меня прямо озарение какое-то после прочтения, но подумать есть над чем.
"Депрессия в том виде, в котором она существует последние несколько тысяч лет, зачастую служит средством защиты или способом бегства от навязанной нам патриархальным обществом (обычно не без помощи наших спутников жизни) роли жены, матери, жрицы любви, внемлющего уха, надежной опоры, громоотвода и т. д."
Весьма разумно, с учетом того, что депрессия действительно больше распространена у женщин, и эта диспропорция, вряд ли случайная, наводит на мысль, что и здесь торчат уши гендера.
Вообще ее взгляд на депрессию довольно интересен:
"Я рассматриваю депрессию как своего рода благотворную регрессию, как убежище, в стенах которого можно укрыться, подобно улитке, прячущейся в раковине. И там, в недрах временного небытия, отпустить поводья жизненной колесницы, чтобы дать возможность затянуться той самой душевной трещине, которая и послужила входными воротами для депрессии. Ну а что касается потери управления, то остается надеяться на внутреннее свойство, называемое интуицией, которое, как верный конь, не даст нашей душе сбиться с пути и найдет потерянную нами дорогу домой."
Я думаю, для страдающих от депрессии будет интересно прочитать эту книгу, глядишь, что-нибудь и отзовется. Не могу сказать, что у меня прямо озарение какое-то после прочтения, но подумать есть над чем.
