От себя скажу, что идея писать жизнеутверждающие рассказы с фольклорными элементами о Холокосте, в которых антисемиты с говорящим собаками спасают еврейских девочек, лично мне кажется несколько сомнительной, но, не прочитав книгу, о ней невозможно судить. Кроме того, обложка классная.
"В стране броненосцев" - блестящий дебютный сборник рассказов о польском городе, Влодава, оккупированном нацистами, планомерно уничтожающими еврейское население, в которых мифы и фольклор сталкиваются в реальными, настоящими чудовищами.
1942. Соседи выдают соседей, а выживание требует немыслимых выборов. Польша увязла в моральной трясине - истина перестает быть истиной, и моральная неоднозначность ослепляет. Эсесовец стремится спасти художника, иллюстрировавшего любимую книгу своего сына - и при этом убивает всех родственников и друзей художника. В спальне маленького мальчика появляется Мессия и заявляет, что он уходит. Самый известный антисемит города прячет в своем доме еврейскую девочку. Через все рассказы проходят два незабываемых персонажа: комендант лагеря, думающий о том, как спасти "своих" евреев, и Сорока, ремесленник, занимающийся изготовлением седел, и его семья, пытающиеся выжить.
"В земле броненосцев", следующей традиции мифической магии таких мастеров как Шолом Алейхем и Исаак Зингер, говорится о том, что люди могут оставаться людьми в самых бесчеловечных ситуациях.
П.С. Спасибо
poltora_km"Ее интервью
https://hookofabook.wordpress.com/2016/02/10/helen-maryles-shankman-her-love-of-stories-her-art-writing-for-journals-and-remembering-wwii/
Читала гуглтранслейтом, о.
- Большинство историй содержат элементы того, что на самом деле случилось с моими родителями во время войны.
Для многих людей Холокост означает Варшавское гетто или концлагеря. Но это был не опыт моей семьи; их опыт с горожанами, в трудовых лагерях, лесах и бункерах отличался, и был столь же ужасен, но остается в значительной степени неисследованным. Я хотела написать об этом, чтобы почтить память своей семьи.
Сверхъестественные элементы помогают придать рассказам некий общий шарм, но и они служат средством, позволяющим дистанциировать меня достаточно для того, чтобы я могла творить.
И еще отзывается:
- Когда я рисую, мои глаза широко открыты, постоянно смотрят на фотографию, на которую я опираюсь, или на картину. Когда я пишу, я должна закрыть глаза. Только с закрытыми глазами я могу вытянуть слова, эмоции, чувства."
